- Мацуда, а тебе не кажется, что сейчас не время для развлечений? – поморщившись, вопросил шеф Ягами.
Младший сотрудник чуть смутился, но не отступил:
- Но шеф, мы все так устали… Я читал руководство по корпоративным коммуникациям, и там написано черным по белому: «Корпоративные вечеринки есть действенное средство улучшить координацию действий между людьми, делающими одно дело. Кроме того, положительный эффект…»
- Хватит, Мацуда, - прервал его шеф.
- Он прав, Ягами-сан, - послышалось невнятное бормотание из-за самого большого монитора. – Мне нравится эта идея.
- Но Рюузаки… - все обернулись к главе расследования.
“Ну, теперь-то они не откажутся сбегать за тортиком. За двумя! И побольше конфет. И еще я хочу мороженого. Где там телефон вызова Ватари…” - великий детектив поднял голову и улыбнулся соратникам чуть безумной странной улыбкой:
- Это поможет нам восстановить справедливость!
Полдень следующего дня.
Штаб-квартира расследования по делу Киры.
Территория “гетто” Мисы.
Окутавший комнату полумрак не скрывает кошмарного бардака. Из самого тёмного угла доносится шуршание и причмокивание, как будто там поселилась морская свинка.
На кровати, раскинувшись, лежит Лайт. На лицо съехал черный парик-каре, от виска до подбородка размазана губная помада синего цвета, на носу канцелярская прищепка. Тетрадь Смерти примотана к поясу галстуком, штаны порваны на коленке (зубами?), свитер задрался куда-то не туда. Точно по контуру лежащего тела выложены пустые бутылки разного размера и цвета.
Лайт глухо застонал и попробовал открыть глаза. Не очень-то получалось… Или… “Что за?..” - с этой мыслью Ягами подтащил к голове затекшую руку и поправил парик, убирая черные волосы с лица. Что-то прокатилось по кровати и зазвенело, упав на пол. Лайт открыл-таки глаза и с трудом сел, все еще придерживая парик. “Где я?”
Голова раскалывалась так, как будто его кто-то крепко приложил бутылкой по макушке. “А может, так оно и было?” – с подозрением и в замешательстве подумал Лайт, аккуратно подполз к краю кровати и осторожно заглянул вниз, а затем долгих пять минут пытался идентифицировать открывшуюся картину.
Из-под кровати торчало четыре ноги. Две в серых брючинах, на одной красовался отцовский ботинок. “Папа?” Две странно тонкие, обтянутые черным латексом и в непропорционально длинных каблукастых ботинках. На носке одного ботинка висели очки.
Левая каблукастая вдруг пошевелилась, заползла поглубже под кровать и почесала правую, а затем безжизненно застыла.
Лайт вздрогнул; чугунный котел, который был у него вместо головы, перевесил, и молодой человек навернулся с кровати. От неожиданности быстро вскочив на ноги, он покачнулся. Когда зеленое марево в глазах рассеялось, он заметил парик, упавший наконец с его головы, но тут его внимание привлекли звуки из дальнего угла.
“Да что было-то? Так, не паникуй…” – Лайт медленно двинулся в сторону подозрительного угла, оглядывая территорию, и чем дальше, тем выше поднимались волосы у него на голове. Когда они наконец зашевелились, он споткнулся о чей-то труп и рухнул на пол рядом.
Труп пробормотал что-то неразборчиво. Убрав ноги с бормочущего тела и с трудом перевернувшись на спину, парень посмотрел на потолок. На люстре… висело привидение.
“Нет, это не привидение… – подумал Лайт после минутного замешательства, когда он в каком-то ступоре разглядывал потустороннее существо. – Это… Рем.”
В этот момент Тетрадь съехала по животу на пол. “Кажется, галстук ослаб, – машинально подумал Лайт. – Ч…что?!”
Нетвердой рукой нащупав Тетрадь, он поднес ее близко к глазам и раскрыл.
На первой (последней?) странице красовался мастерски нарисованный маркером крест с готическим орнаментом. В рисунок была изящно вплетена подпись: «(с) Misa-Misa». Лайт перелистнул страницу. Весь следующий разворот был заляпан вареньем. Из-под цветных пятен проглядывал рисунок карандашом: стилизованное яблоко с прической и лицом Ягами-младшего. Чуть выше яблока была подрисована жирная стрелка, указывающая на “Лайта”, и знакомым подчерком подписано: «Kira».
Парень как-то равнодушно рассмотрел рисунок и принялся листать дальше. А дальше было еще интереснее: крестики-нолики, неправильно нарисованные по пьяни иероглифы (разными почерками), имена участников расследования и самих подозреваемых на английском с многочисленными ошибками. Щурясь при тусклом свете, Лайт различил: «Misa-Misa», «KIRA» (очень красивым шрифтом, с порхающими вокруг сердечками на крыльях летучих мышек), «Умри, Рюузаки! 2:001 AM, в драке с Рюуком за яблочный пирог получил смертельную травму головы, да ты как был болваном, так и остался, я в сто раз тебя умнее, ламер недоделанный!». Еще на одной странице тянулись длинные колонки каких-то чисел. В самом низу отцовской рукой было крупно выведено: «1000! Я. С. Вот что значит опыт!»
В ушах все еще звенело, и молодой человек не заметил, как прекратилось причмокивание. Вдруг прямо перед его носом в край тетради вцепились чьи-то белые пальцы, а сбоку замаячило что-то темное. Не в силах повернуть голову, задержав дыхание от суеверного ужаса, Ягами еще крепче вцепился в края Тетради, инстинктивно пытаясь заслониться.
Чья-то рука медленно отвела Тетрадь Смерти в сторону, и взору Лайта открылись два ужасных черных глаза. Он вскрикнул.
Над бледным треугольником лица нависло сооружение в виде рогов из волос, поставленных… “Вареньем?”
Зализанные виски поблескивали, как лак.
- Лайт-кун? – вопросило существо.
Продолжение следует…
Назад |