- Рюузаки, мы когда-нибудь поедим? - раздраженно спрашивает Лайт, откинув со лба челку, и потирает глаза. Под веки будто насыпали песка; неудивительно, учитывая, что за компьютеры они сели на рассвете, а с тех пор прошло уже три часа.

L на него даже не оглядывается, пальцы его продолжают пауками бегать по клавиатуре.

- Пожалуйста, имей терпение, Лайт-кун. Ватари с минуты на минуту принесет завтрак.
Лайт расстроенно вздыхает, впивается в него взглядом и начинает греметь цепью.
- Нам необязательно ждать Ватари; мы можем просто встать и пойти на кухню.
В ответ он получает невозмутимый взгляд.
- Я понимаю, Лайт-кун. Пожалуйста, дай мне еще несколько минут; это очень важно.

Лайт раздраженно стонет. То же самое он слышал и три часа назад.

L искоса бросает на него короткий взгляд.

- Если хочешь, можешь взять у меня конфету, - он кивком указывает на открытую коробку рядом с клавиатурой. – Чтобы как-нибудь протянуть до завтрака.

Лайт хмурится. Он не особенно любит сладости, особенно такие, какие нравятся L – а-ля «смерть диабетика» - но сейчас он голоден и готов на отчаянный шаг, так что бросает на L убийственный взгляд (чисто из принципа) и наугад выбирает конфетку.

Как он и ожидал, конфета оказывается чересчур сладкой, но хотя бы не приторной: она из темного шоколада. Начинка тоже недурна; клубничный вкус перебивает сладость. Не так уж плохо, признает Лайт, чувствуя, как тает на языке шоколад, и, в два укуса доев конфету, смотрит на липкие пальцы. Черт. Где бы взять салфетку…

Обернувшись, он замечает, что L на него смотрит – невозмутимо, но очень внимательно. Лайт уже думает, что они наконец-то пойдут на кухню, как вдруг детектив резко хватается за подлокотник его стула и подкатывает вплотную к своему. От неожиданности Лайт не протестует, вообще никак не реагирует. Воспользовавшись этим, L ловит его за шею и, притянув к себе, дочиста облизывает нижнюю губу.

На этот раз Лайт реагирует; если честно, он чуть не падает с кресла. Но L все еще удерживает его за шею, не давая свалиться. И лижет его снова.

- Мммф… Что… - неубедительно начинает Лайт, не узнавая собственного голоса. Глаза у него по полтиннику.
- У тебя на губах была начинка, - спокойно объясняет L. – Нельзя, чтобы она зря пропадала, - это звучит почти как нотация. Какого черта? Сердцебиение Лайта участилось в три раза, дыхание сбивается. Он смущен и раздражен, да еще брюки начинают жать.

Прежде чем он успевает сказать или сделать что-нибудь разумное, L берет его вымазанную в шоколаде руку и дочиста обсасывает все пальцы по очереди, медленно и старательно.

А потом он возвращает омытую руку Лайту на колени и продолжает печатать.

Когда Лайт наконец подбирает челюсть с пола, проходит немало времени, а ему в голову так и не пришло ничего членораздельного. И L снова его игнорирует.

…Он хочет еще конфету.

И где, между прочим, этот чертов Ватари?